Агриков меч - Сергей Фомичёв

— Ты вернулся? — всхлипнула Варвара. — Князь отпустил тебя раньше?

Павел молча обнял её одной рукой, прижал к себе, не позволяя осесть вновь ослабшему телу Варвары.

— Ничего не случилось? — испуганно спросила она.

— К тебе вернулся, — спокойно сказал муж.

Продолжая то ли обнимать, то ли поддерживать её одной рукой, другую муж запустил в распущенные волосы и прошелся по ним точно гребёнкой. Его пальцы накручивали пряди, приятно разминали кожу под волосами, и Варваре сделалось необычайно хорошо. Тепло заструилось по телу, вызывая истому, желание. Варвара ещё сильнее прижалась к мужниной груди, сомкнула заплаканные глаза и, охватив руками его шею, замерла, прислушиваясь к перестуку сердец.

Неожиданно Павел отстранил её, но Варвара зря испугалась, потому что в следующий миг он поцеловал её в губы так нежно, как не целовал с тех самых первых их ночей. Но если тогда Варвара пугалась неизвестности и не распробовала, как следует, вкус наслаждения, то теперь, после стольких месяцев ожидания, она изведала его в полной мере. Голова закружилась, и княжна полностью открылась чувствам, отдалась без остатка страсти.

Тело скользнуло вниз, высвобождаясь из объятий мужа, но он подхватил, поднял на руки и отнёс к постели. Павел целовал её, не переставая и пока нёс и когда уложил на постель, и умудрился при этом как-то снять с себя плащ и куртку. И потом возлёг рядом, продолжая целовать, а она уже потерялась в блаженстве и словно сквозь сон чувствовала, как Павел ласкает её грудь и живот, и кладёт ладонь на колено. Её дыхание участилось и стало резче и, наконец, не выдержав, она сама потянула мужа к себе. И будто провалилась в бездну.

***

Спокойная, как никогда раньше, Варвара подошла к окну и отодвинула в сторону ставень. Утренний прохладный воздух хлынул в душную от печного чада и дыхания комнату, попутно освежая лицо. Оно опять было мокрым от слёз, но теперь то были слёзы настоящего счастья, а не пережитого ночью испуга. Так хорошо и спокойно ей давно уже не бывало. Павел спал, его мощное загорелое тело лежало поперек кровати, а голова зарылась в подушки. Варваре вдруг захотелось укрыть мужа, но она, подавив порыв, просто постояла некоторое время рядом и полюбовалась спящим мужчиной. Затем вернулась к окну.

Муром уже пробуждался. Ворота, пропев скрипучую песню, открылись и в город вошли первые посетители — поставщики свежих продуктов, птицы, зелени, молока, вольные слуги, что жили с семьями на посаде. Вслед за ними, вскоре подойдут и строители, и купцы. Утренний туман закрывал от её взора всё, что происходило за стенами. Посада и дороги было не видно. И потому возвращающийся из похода полк она прежде услышала, чем увидела. Гулкий топот сотен копыт, фырканье лошадей, голоса, пробились через туман, и ворвались в город, опережая дружину. Не одна лишь Варвара услышала всадников. Из домов стали выходить женщины, наспех одетые, готовые встретить мужей и сыновей. Дружина шла быстро и видимо не без победы. Иначе с чего бы ей возвращаться так скоро. И Варвара вновь испытала благодарность к Павлу за то, что он смог вырваться раньше, опередить остальных и подарить ей эту ночь.

Но вот передовой отряд, наконец, показался, вынырнув из тумана возле самых ворот. Варвара узнала князя, говорящего о чем-то с воеводой, узнала Петра и приезжего суздальского княжича. И тут прямо за княжичем она внезапно разглядела знакомые черты Павла.

Сердце сдавило тисками, кровь бросилась в голову. Ужас объял княжну, сковал тело, перехватил дыхание. Она замерла на миг, но потом пересилила натиск, резко повернулась к постели…

Постель была пуста.

Тарко к советам Мены не прислушался и рано утром, как только Сокол ушёл с клинком к ведунье, а Рыжий ещё спал, отправился к крепости. Он собирался хоть целый день под двором княжеским ходить, пока Вияна не увидит его, или не выйдет на улицу по делам. А там уж пусть вновь обругает его, пусть прогонит. Увидеть бы её только, словом переброситься. Даже то, что меча сейчас при нём нет, а значит нечем и хвастать, желания не убавляло.

Стража на воротах юношу остановила и внутрь не пропустила, хотя один из воинов узнал воспитанника Мещёрского князя. Но здесь не Мещёрск, здесь Елатьма, здесь свои порядки и свой князь правит.

— Мне с княжной Вияной поговорить надо, — настаивал Тарко.

— Не велено тебя пускать, — заявил стражник.

— Кем же не велено? — упорствовал Тарко.

— Самим князем Александром и не велено, — ответил стражник и вздохнул, то ли сопереживая мальчишке, то ли настраиваясь на утомительные объяснения. По шее ведь не двинешь княжескому приёмышу. Впрочем, если досаждать сильно будет, можно и двинуть, как бы ненароком.

Но силой гнать просителя не пришлось. Неожиданно для обоих спорщиков во дворе загремели доспехи, застучали копыта, и скоро в воротах появился сам Александр, сопровождаемый полудюжиной всадников. Заметив юношу, князь остановил лошадь.

— Не ищи с сестрой встречи, Тарко, — сказал он. — У неё теперь своя судьба. Возвращайся в Мещёрск, отец тебе дело найдёт по душе. Вырастишь, сам всё поймёшь.

Небольшой отряд тронулся, а юноша, проводив его взглядом, от крепости вовсе не ушёл, лишь отступил немного под гору, продолжая из тени наблюдать за воротами. На что он рассчитывал, Тарко и сам понимал плохо. Вияна из крепости не появится точно, возможно, до самого замужества там просидит. Но он всё равно ждал, надеясь на чудо или случай, что позволит ему попасть внутрь или выманит княжну наружу.

Чуда, однако, не произошло.

Вместо желанной девушки Тарко увидел давешнего бузотёра, который вышел из крепости в сопровождении двух княжеских воинов. Все трое направились вниз к пристаням, и юноша, рассудив, что за время короткой отлучки ничего в его сидении не изменится, решил проследить за ними.

Савелий шёл свободно даже оружие держал при себе, но Тарко отметил, что всё же дружинники скорее охраной приставлены к охотнику, чем провожатыми.

Они вышли к пристаням и остановились возле небольшого струга, чуть меньшего, чем корабль Тарона.

— Демидка! — позвал один из дружинников.

Из лодки высунулась заспанная рожа молодого корабельщика, очень худого на вид как для такой работы.

— Чё? — спросил он.

— Копчё! — передразнил дружинник. — Ты зачем спишь, вша тебя укуси? Давно уж в Москву пора отваливать!

— В Переславль, — поправил Демидка и одной ладошкой наскоро умылся из реки. — Тебе-то, душегубу, какое дело? Сколько хочу, столько сплю, твоих снов не одалживаю, свои смотрю.

— Возьми путника, — сказал второй дружинник. — Сам князь за него просит.

— Да не еду я в Москву! Вот ещё выдумали!

— Нам всё равно, хоть в Переславль, — согласился второй дружинник.

— Кто такой?

— Вот, — дружинник подтолкнул Савелия в спину.